Мы странно сошлись. Средь салонного круга,
В пустом разговоре его,
Мы словно украдкой, не зная друг друга,
Свое угадали родство.

И сходство души не по чувства порыву,
Слетевшему с уст наобум,
Проведали мы, но по мысли отзыву
И проблеску внутренних дум.

Занявшись усердно общественным вздором,
Шутливое молвя словцо,
Мы вдруг любопытным, внимательным взором
Взглянули друг другу в лицо.

И каждый из нас, болтовнею и шуткой
Удачно мороча их всех,
Подслушал в другом свой заносчивый, жуткой,
Ребенка спартанского смех.

И, свидясь, в душе мы чужой отголоска
Своей не старались найти,
Весь вечер вдвоем говорили мы жестко,
Держа свою грусть взаперти.

Не зная, придется ль увидеться снова,
Нечаянно встретясь вчера,
С правдивостью странной, жестоко, сурово
Мы распрю вели до утра,

Привычные все оскорбляя понятья,
Как враг беспощадный с врагом,-
И молча друг другу, и крепко, как братья,
Пожали мы руку потом.

Где ни бродил с душой унылой,
Как ни текли года,—
Всё думу слал к подруге милой
Везде я и всегда.

Везде влачил я, чужд забавам,
Как цепь, свою мечту:
И в Альбионе величавом,
И в диком Тимбукту,

В Москве, при колокольном звоне
Отчизну вновь узрев,
В иноплеменном Лиссабоне,
Средь португальских дев,

И там, где снится о гяуре
Разбойнику в чалме,
И там, где пляшет в Сингапуре
Индейская альмэ,

И там, где города под лавой
Безмолвствуют дома,
И там, где царствует со славой
Тамеа-меа-ма6,

Когда я в вальсе мчался с дамой,
Одетою в атлас,
Когда пред грозным далай-ламой
Стоял я, преклонясь,

Когда летел я в авангарде
На рукопашный бой,
Когда на мрачном Сен-Готарде
Я слушал ветра вой,

Когда я в ложе горе Теклы
Делил, как весь Берлин,
Когда глядел на пламень Геклы,
Задумчив и один,

В странах далеких или близких,
В тревоге тяжких дней,
На берегах миссисипийских,
На высях Пиреней,

На бурном море, без компаса,
В лесу, в ночной поре,
В глухих степях на Чимборасо,
В столице Помаре,—

Где ни бродил с душой унылой,
Как ни текли года,—
Всё думу слал к подруге милой
Везде я и всегда.