Когда невольно голос оборвется,
И руки охладеют в тишине,
В иную жизнь душа его сорвется,
Как никогда вдруг станет больно мне.
И только в то, последнее мгновенье
Поймем мы все как дорог всем он нам.
Он знал, что в жизни есть повиновенье
Прекрасным неизведанным мирам.
И потому он смерти не боялся,
Он шел вперед в любви и суете.
Однажды он в любви своей поклялся
Той, что верна и плачет на кресте.
Да, он ушел. Но знаю, он был счастлив,
Он верил в то, во что не верим мы.
Но снова жизнь готовит свои снасти
И впереди превратности судьбы..
1 0 дней надежды, 10 дней без сна.
Мало мы молились, коли, смерть пришла.
Было все напрасно: нервы, слезы, страх,
Ведь душа витала где-то в облаках.
Мы просили: Боже, чудо соверши!
Верили в спасенье молодой души.
Верили, что к жизни ты вернешься вновь
И своей игрою стадион зажгешь.
Но застыли стрелки в 5.30 на часах,
Остановилось сердце, и зашептал монах.
А мы как будто в страшном, нелепом, жутком сне
Рыдали, словно дети, рыдали о тебе.
И в этот миг прискорбный, как 10 лет назад
Зажглась звезда на небе, и прошептал мне брат:
"Он будет вечно с нами, переписав судьбу.
Пусть мир рывок запомнит, его рывок во тьму.
Горит, сияет в небе твоя звезда Сергей,
А в храмах зажигают по тысяче свечей.
Колено, преклоняя, мы смотрим на алтарь
И голос, надрывая, кричим: Прощай, ВРАТАРЬ!