Звучит песня «День Победы» (музыка Д. Тухманова, слова В. Харитонова). На сцене перед занавесом появляются 6 участников композиции в солдатских пилотках. Музыка стихает.

1-й: Вам, герои нашей страны, живые и павшие, известные и безымянные, посвящаются эти слова.

2-й: 22 июня 1941 года. Кто не помнит этой даты? Она вошла в жизнь нашего народа ненавистным воем вражеских бомб, разрушенными селами и городами, миллионами убитых на фронтах, угнанных в рабство, замученных в лагерях смерти.

3-й: Война оставила след почти в каждой семье. 27 миллионов своих сыновей и дочерей не досчиталась наша страна. Они не пощадили своей жизни ради нашей победы.

4-й: Разрушено 1710 городов и поселков, свыше 70 тысяч сел и деревень. Взорвано около 32 тысяч промышленных предприятий, 65 тысяч километров железнодорожных путей. Уничтожено то, что было создано трудом нашего народа. Выведены из строя заводы, фабрики, затоплены шахты, истоптаны плодородные нивы.

5-й: Тяжелую войну вынес на своих плечах наш народ. Он проливал кровь, голодал, отдавал фронту последнее.

6-й (читает стихотворение А. Твардовского «Война — жесточе нету слова...»):
Война — жесточе нету слова,
Война — печальней нету слова.
Война — святее нету слова
В тоске и славе этих лет.
И на устах у нас иного
Еще не может быть и нет.

Звучит песня «Священная война» (музыка А. Александрова, слова В. Лебедева-Кумача) — 1-й куплет с припевом.

1-Й:
Четыре года, без отдышки,
Вела ее страна,
Но были музыка и книжки.
Была война.
Мы начинали без винтовок,
Почти хана;
Но в «Правде» строгий заголовок.
Была война.

2-й:
Да, Брест сражался не без славы,
Но Керчь сдана.
Потом дошли мы до Варшавы.
Была война.

3-й:
Была Германия едина,
Была сильна,
Но пали крепости Берлина.
Была война.
Живых мы любим, помним павших.
И имена
Для нас свободу отстоявших.
Была война.

Учащиеся расходятся по обе стороны сцены.

Инсценировка по роману Б. Васильева «В списках не значился»

Занавес открывается. Мы видим раненого солдата. Входит с автоматом второй, устало садится рядом с раненым.
Семишный: Мы честно выполняли свой долг, себя не щадя. И до конца так, до конца. Не позволяй убивать себя раньше, чем умрешь. Только так. Только так, солдат. Смертью смерть поправ. Только так.

Плужников: Сил нету, Семишный. Сил больше нету.

Семишный: Сил нету? Сейчас будут. Сейчас дам тебе силы. Расстегни меня. Ватник, гимнастерку — все. Расстегнул? Сунь руку. Ну? Чуешь силу? Чуешь? С первого дня на себе ношу. Знамя полка на мне, лейтенант. Его именем приказывал тебе. Его именем сам жил, смерть гнал до последнего. Теперь твой черед. Умри, но немцам не отдавай. Не твоя это честь и не моя — Родины нашей это честь. Не запятнай, лейтенант.

Плужников: Не запятнаю.

Семишный: Повторяй: клянусь!

Плужников: Клянусь!

Семишный: Никогда: ни живым, ни мертвым...

Плужников: Ни живым, ни мертвым...

Семишный: Не отдавать врагу боевого знамени...

Плужников: Боевого знамени...

Семишный: Моей Родины!

Плужников: Моей Родины!

Став на колено, поцеловал шелк знамени на груди старшины.

Семишный: Когда помру, на себя наденешь. А раньше не трожь. С ним жил, с ним и помереть хочу.

Плужников: Двоих я сегодня убил. Метель на дворе, удобно.

Семишный: Не сдали мы крепость. Не сдали.

Плужников: Не сдали. И не сдадим.

Молчание. Старшина медленно сползает, гаснет свет.

Ведущий: Плужников снял со старшины знамя, разделся до пояса, обмотал знамя вокруг себя. Холодный шелк вскоре согрелся, и он все время чувствовал его особую, волнующую теплоту. Все время — и когда хоронил Семишного, и потом, когда лежал на его постели, укрывшись всеми бушлатами.
Он лежал и спокойно думал, что никого и ничего уже не боится: ни немцев, ни смерти, ни холода. Он уже не ощущал своего «я», он ощущал нечто большее — свою личность. Свою личность, ставшую звеном между прошлым и будущим Родины, частица которой грела его грудь благородным шелком знамени. И спокойно сознавал, что никому и никогда не будет важно, как именно звали эту личность, где и как она жила, кого любила и как погибла. Важным было одно: чтобы звено, связывающее прошлое и будущее в единую цепь времен, было прочным. И твердо знал, что звено это прочно и вечно.

Из глубины сцены неровный луч фонарика.

Плужников: Стой! Стреляю!

Свицкии: Не стреляйте! Я не немец! Пожалуйста, не стреляйте! Они послали меня!

Плужников: Освети лицо. Иди прямо. Свети только под ноги.

Свицкии: Не стреляйте! Они послали сказать, нто-бы вы выходили. Они сожгут вас огнем, а меня расстреляют, если вы откажетесь.

Плужников: Погаси фонарь. Кто ты?

Свицкии: Какая разница? Какая разница, кто я?.. И они сожгут вас огнем, а меня расстреляют.

Плужников: Они загнали меня в ловушку. Я стал плохо видеть на свету, и они загнали меня в ловушку.

Свицкии: Их много.

Плужников: У меня все равно нет патронов. Где наши? Ты что-нибудь слышал, где наши?

Свицкии: Понимаете, ходят слухи... Ходят хорошие слухи, что немцев разбили под Москвой. Очень сильно разбили.

Плужников: А Москва наша? Немцы не брали Москву?

Свицкии: Нет, нет, что вы! Это я знаю совершенно точно. Их разбили под Москвой. Под Москвой, понимаете?

Плужников (после молчания): Теперь я могу выйти. Теперь я должен выйти и в последний раз посмотреть им в глаза. Помоги мне, товарищ.

Свицкии: Товарищ! Вы сказали: товарищ? Боже мой, я думал, что никогда уже не услышу этого слова!

Плужников: Помоги мне. У меня что-то с ногами. Они плохо слушаются. Я обопрусь на твое плечо Пойдем. Не зажигай свет: я вижу в темноте. Скажешь нашим, когда они вернутся, что я спрятал... Нет, ты скажешь им, что крепости я не сдал. Пусть ищут. Пусть как следует ищут во всех казематах. Крепость не пала: она просто истекла кровью. Я — последняя ее капля.

Опираясь на Свицкого, Плужников с трудом поднимается, и оба уходят.

Занавес закрывается, стоящие по обе стороны сцены продолжают декламировать с места.

4-й:
Янтарные рассветы, и закаты,
И белизна снегов, и зелень трав —
Все это сберегли солдаты,
Врага разбив и смертью смерть поправ.

5-й:
Не только за свою страну
Солдаты гибли в ту войну,
А чтобы люди всей земли
Спокойно ночью спать могли.

6-й:
Тем майским светом озарен,
Под залпами салюта,
Солдат, о мире думал он
В ту самую минуту.
- О нас, кому дано не знать
Про Третью мировую;
О нас, кому Отчизна-мать
Дала судьбу другую.

Учащиеся в пилотках уходят. Занавес открывается. На сцене солдатский обелиск. Вечный огонь. Цветущая яблоня. Появляются трое школьников с цветами в руках.

1-й: Май всегда будет ассоциироваться в нашем сознании с Весной и Победой, Весной и Трудом, Весной и Миром.

2-й: Вслушайтесь: это сам майский ветер сейчас говорит с вами.

3-й: Обернитесь вслед скользящему над землей облаку, вспомните тех, кто мог бы дожить, но не дожил до сегодняшнего Мая.

1-й: Задумайтесь о тех, кто будет встречать Май без нас — после нас.

2-й: Это для них мы должны сохранить праздник Весны и Победы, Весны и Труда, Весны и Мира.

3-й: Это для них мы должны сохранить нашу Землю.

1-й: Чтобы всегда летел над ней, лукаво холодя открытые детские лица и гоня перед собой невесомое облако нашей памяти, майский ветер.

2-й: Ветер Победы.

3-й: Ветер Мира.

1-й: Ветер Любви.

Появляется «ветеран»— ученик в военной форме, грудь — в орденах.

«Ветеран»:
Нас с каждым годом остается меньше,
Прошедших сквозь свинцовый ад.
Благословляю сыновей и женщин
Сажать сады, выращивать внучат.
Сажать, растить! Но не затем, чтоб снова
Все это стало жертвою войны,
А чтоб встречалось это проклятое слово
Лишь в словаре огромной толщины.

Звучит песня «Журавли» (музыка Я. Френкеля, слова Р. Гамзатова).

«Ветеран» медленно уходит за обелиск. Школьники возлагают цветы, становятся в почетный караул. Появляются все участники в пилотках, располагаются на сцене группами.

1-й (на фоне музыки):
В десятилетиях не утонули
Их лица, подвиги и имена;
У их могил в почетном карауле
Стоит сегодня вся моя страна.

2-й:
Клянемся!
Ни единый выстрел
Не потревожит ваш покой!
Великой памятью людской
Перед солдатским обелиском

Хором:
Клянемся!

Музыка стихает.

3-й: В рядах тех, кто приближал Победу, были наши ровесники. Они были сынами полков, партизанами, подпольщиками.

4-й: Леня Голиков, Валя Котик, Марат Казей, Зина Портнова за мужество и бесстрашие были удостоены звания Героя Советского Союза. 20 тысяч школьников получили медаль «За оборону Москвы». 15 249 юным ленинградцам вручена медаль «За оборону Ленинграда».

5-й:
Юные погибшие герои,
Юными остались вы для нас.
Мы — напоминание живое,
Что Отчизна не забыла вас.
Жизнь иль смерть — и нету середины.
Благодарность вечная вам всем,
Маленькие стойкие мужчины,
Девочки, достойные поэм.
Сколько вас, веселых и влюбленных,
По родной земле погребено?!

4-й (читает отрывок из «Реквиема» Р. Рождественского):
Люди!
Покуда сердца
стучатся —
помните!
Какою
ценой
завоевано счастье, —
пожалуйста,
помните!
Песню свою
отправляя в полет, —
помните!
О тех,
кто уже никогда
не споет, —
помните!
Встречайте
трепетную весну,
люди Земли.
Убейте
войну,
прокляните
войну,
люди Земли]
Мечту пронесите
через года
и жизнью
наполните!..
Но о тех,
кто уже не придет
никогда, —
заклинаю, —

Xором:
помните!

Звучит «Бухенвалвдский набат» (музыка В. Мурадели, слова А. Соболева). Все поют последний куплет.
Люди мира, на минуту встаньте!
Слушайте, слушайте
Гудит со всех сторон —
Это раздается в Бухенвальде
Колокольный звон, колокольный звон.
Звон плывет, плывет над всей землею,
И гудит взволнованно эфир:
Люди мира, будьте зорче втрое,
Берегите мир, берегите мир!
Берегите,
Берегите,
Берегите мир!
Берегите,
Берегите,
Берегите мир!

5-й: Мир — это утро, полное света и надежд.

6-й: Мир — это цветущие сады и колосящиеся нивы.

1-й: Мир — это гул тракторов и комбайнов.

2-й: Мир — это школьный звонок, это школа, в окнах которой солнце.

Xором: Мир — это жизнь.

3-й; ... лет прошло со дня Великой Победы.... лет наш народ живет в мире. Но...

4-й (читает отрывок из стихотворения А. Твардовского «Прошла война, прешла страда...»):
Прошла война, прошла страда,
Но боль взывает к людям:
Давайте, люди, никогда
Об этом не забудем.
Пусть память верную о ней
Хранят, об этой муке,
И дети нынешних детей,
И наших внуков внуки.
Пускай во всем, чем жизнь полна,
Во всем, что сердцу мило,
Нам будет памятка дана
О том, что в мире было.
Затем, чтоб этого забыть
Не смели поколенья.
Затем, чтоб нам счастливей быть,
А счастье — не в забвенье!

Звучит песня «Хотят ли русские войны» (музыка Э. Колмановского, слова Е. Евтушенко).